Грехи против богопознания

«Се есть живот вечный, да знают тебе истиннаго Бога и его же послал еси Иисус Христа» (Ин.17,3). Так, от истинного богопознания зависит вся будущая судьба человека, и вместе с тем счастье его в здешней жизни, которое лучше всего оценивается и вернее достигается этим же самым путем. Следовательно, нет выше и достойнее предмета для мыслящего нашего духа, как наука христианского богословия, как изучение православной веры по свящ. Писанию, по церковной проповеди пастырей и по книгам духовным. И следовательно, это первейший долг, первейшее любопытство для христианина знать догматы и правила святой веры, предпочитая изучение их всяким другим наукам, всяким знаниям и сведениям человеческим. От нетвердого знания истин православной веры происходит и нетвердость в вере, – сомнения и суеверия, а по отношению к жизни или к делам здесь скрывается причина ложных направлений и пороков: «и сия сотворят, яко не познаша Отца, ни Мене» (Ин.16,3). Сколько же грешат тe люди, которые после учебного заведения никогда не возьмут в руки ни Нового Завета, ни богословской какой книги, ни духовного журнала, ни духовной книги вообще, а убивают досужее время только на чтение светских газет, и которые таким образом обо всем с довольным знанием дела могут судить, кроме предметов веры!

«Неведение Божие неции имут, ко сраму вам глаголю» (1Кор.15,34). Молитвы «Отче наш» и Богородичная, Символ веры и Десятословие составляют краткое исповедание (кодекс) веры православного христианина. Не изучить их даже и во всю жизнь, действительно, постыдное невежество: знают с малолетства много песен, и не умеют прочесть: «верую…»! Нужно бы знать эти молитвы и с толкованием.

Все эти книги в особенности необходимы христианину. Самое присутствие их в доме так же назидательно, как вредно отсутствие их. Один взгляд на них остепеняет человека, пробуждает в душе его добрые мысли и желания. Посему грех (при средствах) не иметь их: у иных целая библиотека книг имеется, а Библии не найдешь во всем доме; у других и при малом состоянии не мало же приобретается для дома излишних вещей (зеркала, например), а о приобретении Евангелия нет заботы, приобретение молитвослова-канонника обременяет их! Затем грех, имея в доме священные книги, не держать их в почетном месте (альбом с портретами на самом видном месте, а Евангелие где-то заложено с книгами и в пыли); грех небрежно обращаться с свящ. книгами, например, ронять их на пол, рисовать на них картинки, рвать в них листы (6 Всел.68), вырванные же листы употреблять в хозяйстве на житейские нужды и т. п. Как здесь жалко непамятование о том, что та книга, которой теперь не читают ни каждый день по главе ни вообще когда-либо, которую не хотят прибрести себе или хранить с благоговением, та то книга, т.е. святое Евангелие, будет на том свете сводом законов, по которому будут судить христианина! (Ин.12.48).

Проповедь церковная есть продолжение и развитие учения Христова (Еф.4,11–12). Итак, уходящий из церкви на сей раз грешит, прежде всего, против проповеди, как против дела высокого и святого. Затем, этот человек грешит против собственной душевной пользы потому, что сам себя лишает знания полезных и святых истин. Об иных предметах, весьма важных для каждого христианина, он, может быть и никогда более не услышит; например, когда в последовательном и подробнейшем объяснении догматов веры (в катихизации) говорится об искупительной жертве Иисуса Христа, о вечных мучениях грешнику и т. п. Другие же предметы и нравоучения ближе всего к нему относятся, а он бежит и не хочет слушать. Грешит частью этот человек против богопознания и душевного назидания и других, – чем же? Тем, что препятствует другим слушать проповедь своим иногда очень нескромным прохождением через церковь, вообще же неизбежным стуком при выходе из церкви. Ту же вину несут на себе и те, которые хоть выстаивают проповедь, но не дают прочим слушать ее, одни своими разговорами, другие – как староста церковный колокольчиком, третьи-как матери или няньки плачем младенцев, принесенных для приобщения. Шум тех и других и третьих иногда доходит даже до того, что в подобном положении проповедник должен (как некогда поступил и апостол Павел) остановить свое произношение (Деян.22,22). О! забыто здесь, что всем этим показывается пренебрежение или только невнимание не к одному проповеднику, но и к христианской проповеди!

Улыбаться за проповедью, слушая ее, слушать или читать ее в печати с тем, чтоб злонамеренно возразить против нее или даже подвергнуть нареканию – ответственности за какое-нибудь слово проповедника, который между тем искренно и правильно исполняет свое дело, – такое отношение к проповеди слова Божия недостойно ее, и есть грех. Так отнеслись к проповедям Господа Иисуса Христа многие из евреев, и что же? Они сами себя отвлекли от спасения: «ругахуся Ему» (смеялись над Ним) (Мф.9,24); «ищуще уловити нечто от уст Его» (Лк.11,54). Нет; не вредить, (потому что это великий грех), а сочувствовать и по возможности содействовать нужно проповеди слова Божия, как распространению света Божия (Ин.12,35).

Четь-минеи (жития святых) помогают в богопознании, именно теми листами, где в них приводится сильная речь святых Божиих, например, мучеников, в защиту божественных истин, которые святые познали не умом только, а более сердцем и опытом. Тем более четь-минеи научают жизни. В них видим мы добродетели, которые заповедуют всем нам Евангелие, оправданными или олицетворенными в жизни угодников. В них и вера в Бога и любовь к Богу оживлены, ясны, в полной гармонии между собой. Посему читать их вообще, а в последнем случае в особенности, весьма умное и полезное дело. Высокий пример всегда более воодушевляет и располагает к подражанию, чем слово: читаешь жизнь иного святого или святой, и не можешь не полюбить их всей душой, а с этим вместе-располагаешься искренно к добродетелям их. Притом, кто желает спастись, тому как же не стараться узнать: как спасались другие? Но ложных преданий в четь-минеях нет: потому что четь-минеи составлены на основании исторических сказаний и несравненно с большей разборчивостью, чем какая могла бы быть при описании гражданских событий: «да не будет ми лгати на святаго», говорит первый из жизнеописателей святых, святой Димитрий Ростовский. Чудесные рассказы в четь-минеях нисколько не причина называть их ложным преданием («легендами»); потому что явления духовной жизни скорее могут быть поняты людьми духовными же по своему направленно и делам. Жизнь тех святых, о которых говорится в самой Библии, также была исполнена чудес: однако против нее не возражают пренебрегающие четь-минеями. Зачем же отвергать чудесную сторону четь-миней?

Церковь поручает христианина особенному покровительству того святого, именем которого нарекает его при крещении. Вместе с тем, это наречение напоминает о некотором особенном обязательстве со стороны нарекаемого, как и вообще имя знаменательно (Ис.65,15). Отсюда обязанность каждого христианина – знать жизнь своего святого преимущественно пред другими святыми. Знать ее можно в главных только или и в частных чертах, например, по четь-минеи, прологу или по особенному историческому сказанию. Знать ее нужно сколько из уважения к тезоименитому святому, столько же для того, чтоб по возможности подражать сему святому и чрез подражание тем более остаться верным Христу.

«Еретика… отрицайся» (1Кор.2,14); «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых» (Пс.1,1–2). Читать книги или рукописи, которые прямо написаны с целью поколебать православие (например, сочинения Ренана) или только заключают в себе погрешности против святого православия, – читать такие сочинения могут одни христианские и церковные учители, и то с тем лишь намерением, чтоб успешнее поражать врагов истины собственным оружием последних. Но всем прочим, и особенно людям, которые не изучали последовательно истин веры (богословия), чтение таких книг или рукописей опасно для целости их веры и поставляется в грех. А также не следует дружиться или без особенной дружбы часто спорить о вере с иноверцами и вольнодумцами, хоть бы (как иной говорит) этим дружеством и спорами (равно как и чтением еретических или раскольнических книг) нисколько не тревожилась его совесть. Нет, дружба с вольнодумцем похитит и остатки веры, в ком мало было религиозных убеждений; а речь иноверца, который ненавидит русскую православную веру, не может не обеспокоить духа даже в искренно верующем.